Предыстория: В 2017 году финский доцент Андре Сванстрём опубликовал статью, в которой привел доказательства причастности финских добровольцев СС к военным преступлениям. После этого Центр Симона Визенталя обратился напрямую в канцелярию Президента Финляндской республики с просьбой провести расследование. Канцелярия Президента заказала исследование в Национальном архиве Финляндии. Результатом стала публикация отчета, главным выводом которого было: финские добровольцы СС в составе дивизии СС «Викинг» ЗНАЛИ о военных преступлениях нацистов, и с большой долей вероятности в них участвовали. Ранее финская сторона заявляла о категорической непричастности финских добровольцев СС к военным преступлениям и заявляла, что финны в СС ничего не знали о Холокосте, расстрелах пленных, сожжении деревень и т. д.
Полковники в отставке Пекка Холопайнен и Калле Лиесинен выступили с критикой доклада, в котором обвинили Национальный архив в однобокости, политической ангажированности и безосновательных обвинениях финских эсэсовцев в военных преступлениях. Это побудило директора Национального архива Юсси Нуортева написать публичный ответ. Приводим перевод этого ответа ниже.
Публичный ответ на отзыв полковника в отставке Пекки Холопайнена (Pekka Holopaisen) и полковника в отставке Калле Лиесинена (Kalle Liesinen) в журналах Suomen Kuvalehti и Kanava
В исследовании финских добровольцев СС важно рассматривать это явление как единое целое в широкой перспективе – в такой перспективе, в которой ведутся сейчас международные исследования. Нет оснований полагать, что финские добровольцы СС действовали самостоятельно в каком-то политическом или военном вакууме. Они служили в вооруженных силах Германии и подчинялись политическим и военным целям Германии. Политическое руководство Финляндии уже весной 1941 года приняло это условие, когда начался набор добровольцев. В июне 1941 года Финляндия присоединилась к наступлению Германии против СССР и даже позволила немецким войскам отвечать за часть территории суверенной Финляндии.
Финляндия в военном и экономическом отношении была зависимой от Германии. Финляндия сама пыталась извлечь выгоды из союзных отношений с Германий и тех возможностей, что они представляли. В мыслях маячила Великая Финляндия, как часть задуманной немецкими нацистами Новой Европы. Летом 1941 года вопрос более не стоял только о возвращении территорий, утраченных в ходе зимней войны, а об получении своей доли в новом разделе Европы. Быстрые победы Германии в Европе в 1939–1941 годах создали веру в этот новый раздел.
Судьба финских добровольцев СС была привязана как часть отношений Финляндии и Германии. Это действительно был «батальон заложников» - термин, который профессор Мауну Йокипии использовал в своем исследовании, вышедшем в 1968 году. Таким образом, при расследовании участия финских солдат в преступлениях во время Операции Барбаросса и позднее на оккупированных Германией территориях в 1941–1943 годах, абсолютно необходимо расследовать то, что случилось на этих территориях. Мысль о том, что финны действовали отдельно ото всех и были не осведомлены обо всем этом и сосредоточились только на боевых действиях, является наивной и не находит подтверждения в первоисточниках. Напротив, Германия хотела втянуть иностранных добровольцев СС в свою деятельность, чтобы показать, что у нее есть широкая международная поддержка. В связи с этим начнем с представления общих, но с точки зрения целостности картины ключевых вопросов:
1. Проводила ли нацистская Германия широкомасштабный и заранее спланированный холокост и насильственные переселения этнических меньшинств в своем вторжении в СССР в 1941–1945 гг.?
2. Входило ли в задачу созданных СС-Обергруппенфюрером Райнхардом Гейдрихом групп уничтожения, айнзацгрупп, осуществить полное уничтожение евреев, включая женщин и детей, в Восточной Европе?
3. Принимали ли участие части Ваффен-СС в разработанной руководством Германии деятельности по уничтожению и оказывали ли они содействие айнзацгруппам?
4. Принимала ли участие дивизия СС «Викинг» в убийстве евреев, гражданского населения или военнопленных в районе своих боевых действий в Польше, на Украине и на Кавказе в 1941-43 гг.?
5. Принимали ли норвежские, голландские и датские добровольцы в дивизии СС «Викинг» в убийстве евреев, гражданского населения и военнопленных, подобно немцам?
6. Являются ли осуществление холокоста, депортации гражданских и убийство военнопленных военными преступлениями?
7. Могло ли случиться так, что финские добровольцы в дивизии Ваффен-СС «Викинг» ничего не знали о том, что происходило вокруг них и их специально отставили в сторону, когда другие солдаты этой дивизии осуществляли те зверства, которые им приказали совершить?
Навряд ли кто-то из международных исследователей в наши дни дал бы отрицательный ответ на первые шесть вопросов. Навряд ли отрицательный ответ дал бы многие финские исследователи. Однако финские военно-исторические исследования показывают картину, в которой финские добровольцы СС сидят в своих окопах и ведут отдельную войну. В описании этой войны внимание сосредоточено на подробном описании и анализе боевых действий, а отношения между Финляндией и Германией рассматриваются в духе «вторых егерей». Новые вопросы, связанные с более широким взглядом на проблемы, не задаются, а попытки поставить под сомнения картину, изложенную в катехизисе профессора Мауно Йокипии «Батальон заложников» Panttipataljoona (издательство Weilin & Göös 1968) встречают очень резкую защитную реакцию. В результате поиском новых точек зрения и выявлением новых архивных источников занимались в основном историки из других областей знания.
Обергруппенфюрер СС Райнхард Гейдрих, глава Гестапо Хайнрих Мюллер и немецкие офицеры посещают немецкое кладбище в Экеберге в Норвегии осенью 1941 года. Государственный архив Норвегии.
Представленная полковниками в отставке Пеккой Холопайненым (Pekka Holopainen) и Калле Лиесиненым (Kalle Liesinen) рецензия в журналах Kanava от 4/2019 и Suomen Kuvalehti от 18.6.2019 на доклад Национального архива за авторством профессора Ларса Вестерлунда (Lars Westerlund) «Финские добровольцы СС и зверства против евреев, гражданского населения и военнопленных на Украине и Кавказе в 1941-43 гг.» (The Finnish SS-Volunteers and Atrocities against Jews, Civilians and the Prisoners of War in Ukraine and the Caucasus Region 1941–1943 (SKS 2019)) является на редкость однобокой и дает крайне неполную и странную картину исследования. Авторы в своем отзыве пытаются каким-то немыслимым образом приплести к исследованию Йохана Бекмана, людей, близких к нему по духу, и его организацию. В действительности и без них для исследования накопилось достаточное количество оснований. Сложно понять, почему отношение финнов и их участие в преступлениях являются вопросом, который нельзя или не нужно исследовать. Эти вопросы исследуют и в других странах.
Запрос руководителя имеющего международное признание центра Симона Визенталя Эфраима Зуроффа (Efraim Zuroff) Президенту республики Саули Ниинистё (Sauli Niinistö) о расследовании деятельности финских добровольцев СС основан на научной статье доцента Андре Сванстрёма (André Swanström) 2017 года. В ней он выдвинул утверждение, что письмо добровольца СС Олави Карпало военному пастору Энсио Пихкале от 24.7.1941 является доказательством участия финнов в убийстве евреев. Сванстрём рассмотрел этот вопрос более подробно в своей обширной монографии «Рыцари свастики. Финские эсэсовцы, политика, религия и военные преступления» (Hakaristin ritarit. Suomalaiset SS-miehet, politiikka, uskonto ja sotarikokset) (издательство Atena, 2018 год).
Полковники Холопайнен и Лиесинен обвиняют доклад Национального архива в том, что он описывает действия финских добровольцев СС, как и неназванные ими финские СМИ, «с преувеличениями и искажениями». Если смотреть, насколько обширные источники использовались в докладе, то такие обвинения невозможно принять. Мы использовали более обширные материалы, чем во всех предыдущих исследованиях, и они дали возможность углубить наше знание об отношении финнов и их участии в зверствах лучше, чем когда бы то ни было. Доклад в первую очередь основан на описаниях событий, которые дали сами финские добровольцы СС в своих дневниках. Всего использовалось 76 дневников. В этой статье я приведу цитаты из них. Я считаю, что они достаточно хорошо рассказывают о той реальности, которую пришлось увидеть финским добровольцам-эсэсовцам и в которой им пришлось жить.
Полковники Холопайнен и Лиесинен ссылаются на первопроходческие исследования профессора Мауно Йокипии (Mauno Jokipii) в этой части я с ними согласен. Однако исследование Йокипии никоим образом не является истиной в последней инстанции. В то время, кода Йокипии писал свою книгу «Батальон заложников» (Panttipataljoona, 1968), ситуация с доступными источниками была совсем иной, нежели чем в наше время. Он провел огромную работу при помощи общества ветеранов «Братская помощь» (Veljesapu r.y.) по выявлению частных и государственных источников по боевому пути добровольцев СС. Он также провел широкомасштабные исследования в зарубежных архивах. К сожалению, большинство источников по частям СС систематически и целенаправленно уничтожены в конце войны. Многие архивные коллекции в 1950-е и 1960-е годы были еще закрытыми, а работа в архивах Восточной Европы и СССР была ограничена или почти невозможна.
Труд Мауно Йокипии был вызывающим уважение достижением для своего времени. Прекрасным жестом является то, что после написания своего труда он передал в Военный архив собранные им обширные и ценные материалы. В 2008 году Военный архив был включен в состав Национального архива. Коллекция Йокипии по-прежнему является краеугольным камнем всех исследований по финским добровольцам СС. Йокипи понимал, что со временем ситуация с архивами и исследованиями со временем изменится. Он знал, что история живет вместе с духом времени, ищет новые точки зрения, источники и толкования, и стремится ответить на новые вопросы. Он был настоящим исследователем!
Мауно Йокипии вернулся к теме СС в конце 1990-х годов после распада СССР. В то время я занимал пост генерального секретаря Финского литературного союза (SKS) и мы издали его второй труд по финских добровольцам СС «Гитлеровская Германия и ее добровольческие движения: сравнительный анализ финского батальона Ваффен-СС» (Hitlerin Saksa ja sen vapaaehtoisliikkeet: Waffen-SS:n suomalaispataljoona vertailtavana (SKS 2002)). Я знал Йокипии с начала 1980-х годов и неоднократно обсуждал с ним проблематику нового труда и использованные источники. У меня также была возможность встретиться с большим количеством бывших добровольцев СС, так как я пригласил их на презентацию книги в Финском Литературном Союзе. К сожалению, это новое исследование Йокипии осталось в тени «Батальона заложников».
Операция Барбаросса, Новая Европа и Великая Финляндия
Международные исследования по национал-социализму и Второй мировой войне многочисленны и многообразны. Военно-исторические исследования финских добровольцев СС в то же время, кажется, стоит на месте. После распада СССР архивы во многих бывших странах соцлагеря – в том числе и в современной России – открылись для исследователей. На место подробного военного анализа боевых действий и принятия политических решений приходят более широкие исследования. Внимание в основном сосредоточено на жертвах, преступлениях и убийствах как части спланированного холокоста, насильственном выселении местного населения в рамках нацистской политики жизненного пространства, а также обращению с военнопленными и гражданским населением.
В период проведения операции «Барбаросса» с июня по декабрь 1941 года, согласно признанному достоверным на международном уровне исследованию Кристофера Браунинга (Christoffer Browning) «Начало «Окончательного решения»» (Die Entfesselung der ”Endlösung”) (2006) было убито 500 000–800 000 евреев. Из попавших в плен 3,5 миллионов советских военнослужащих было убито или погибло в лагерях и на принудительных работах два миллиона человек. Когда Красная армия отбила оккупированные немцами территории в 1943-44 годах, советские бойцы отметили, что многие районы полностью уничтожены, население выселено на восток или куда-то перемещено. Это было следствием немецкой политики обеспечения жизненного пространства, а не военной необходимости или целесообразности.
За массовое убийство отвечали в первую очередь созданные обергруппенфюрером СС Райнхардом Гейдрихом группы уничтожения, айнзацгруппы. В зоне боевых действий дивизии СС «Викинг» действовала Айнзацгруппа Ц и ее различные подразделения. И Вермахту, и СС был отдан приказ оказывать поддержку действиям айнзацгрупп. Так делала и дивизия «Викинг». В зоне ее ответственности во время наступления 1941 года произошли многие из худших массовых убийств евреев. Самое известное массовое убийство было осуществлено под Киевом рядом с Бабьим Яром, где айнзацгруппа Ц и эсэсовцы убили свыше 33700 евреев и 60000 цыган и советских военнопленных в конце сентября 1941 года.
Брошюра «Недочеловек» Der Untermensch (1942), выпущенная Гейнрихом Гиммлером и отвечавшим за набор иностранных добровольцев СС Готтлоба Бергера, изображает людей Восточной Европы «недолюдьми». Пропагандистская брошюра распространялась среди воюющих на Восточном фронте частей.
Айнзатцгруппы действовали во многих районах, где воевали финские добровольцы СС, и они об этом пишут в своих дневниках. Поэтому в исследовании приведена карта, на которой показаны районы действий Айнзацгруппы Ц и ее подразделений, а также основные районы действий дивизии СС «Викинг». Зондеркоманда 4а, несущая ответственность за массовый расстрел в Бабьем Яре, действовала согласно разделению зон ответственности в районе операций дивизии СС «Викинг». Командовавший тогда Зондеркомандой 4а штандартенфюрер СС Пауль Блобель (Paul Blobel) в октябре 1941 года был назначен командующим всей Айнзацгруппой Ц. В конце войны его перевели в Зондеркоманду 1005. Ее задачей было сжигать тела убитых в концлагерях узников и уничтожить все улики, указывающие на систематическую политику уничтожения людей, проводимую немцами. Они также пытались уничтожить документы частей СС и документы отдельных солдат СС. Поэтому 76 дневников финских добровольцев СС являются исключительно интересной группой источников в международном масштабе. В других странах, из которых в дивизию СС «Викинг» набирали добровольцев, нет и четверти такого количества.
В финских исследованиях и книгах по этому вопросу подчеркивается разница между Ваффен-СС и частями СС, отвечавших за концлагеря и массовое уничтожение людей. Однако и это не соответствует данным новых исследований. У значительной части офицеров из дивизии СС «Викинг» был опыт работы в нацистских концлагерях. Полковник Армии США в отставке Френч Л. МакЛин (French L. MacLean) в своем исследовании «Солдаты лагерей. Офицеры СС, управлявшие системой нацистских концлагерей» (The Camp Men. The SS Officers Who Ran the Nazi Concentration Camp System (1999)) указал на то, что почти тысяча офицеров СС служили в концлагерях. Его исследование указывает на то, что из немецких офицеров дивизии СС «Викинг» 45 человек в разное время служили в концлагерях. Как частный случай можем указать, что в полку «Вестланд» дивизии СС «Викинг» служил батальонным врачом Йозеф Менгеле, который был ранен в СССР в 1942 году. После ранения он был признан негодным для строевой службы, вследствие чего он по выздоровлению добровольно пошел служить в концлагерь. Он стал старшим врачом в Освенциме 24 мая 1943 года.
Крайне мало офицеров СС было осуждено за военные преступления после войны. Зачастую причиной были элементарные трудности добыть действительные для суда доказательства преступных действий отдельных офицеров и солдат СС. Источников осталось мало, и в большинстве случаев свидетелей тоже не осталось. Однако одним из осужденных стал командующий Зондеркомандой 4а и Айнзатцгруппы Ц, штандартерфюрер СС Пауль Блобель. Он был приговорен к смерти на судебном процессе в Нюрнберге по деятельности айнзатцгрупп. Блобель был казнен через повешение в тюрьме Ландсберга 8 июня 1951 года.
Вышеуказанные вводные данные говорят о действиях дивизии СС «Викинг» как части немецкой войны на уничтожение и холокоста на территории Польши и Украины. О преступлениях солдат дивизии пишется и во многих дневниках финских добровольцев СС.
25.6.1941 Финляндия вступила в войну на стороне Германии, и ее политические и военные цели переплетались с целями Германии. Известные универсанты Вяйнё Ауэр (Väinö Auer) и Эйно Ютиккала (Eino Jutikkala) выпустили издание «Жизненное пространство Финляндии» при поддержке политического руководства Финляндии осенью 1941 года в Берлине. Историк Ялмари Яаккола поддержал их своей работой о «восточном вопросе» Финляндии, Die Ostfrage Finnlands (1941). Наступление в Восточную Карелию подтвердило финские желания получить «долю» в осуществляемом новом разделе Европы под руководством Германии.
Произведение профессоров Вяйнё Ауэра (Väinö Auer) и Эйно Ютиккала (Eino Jutikkala) «Жизненное пространство Финляндии (Finnlands Lebensraum) было издано осенью 1941 года в Берлине. Задачей работы было обосновать право Финляндии при устройстве Новой Европы на получение территорий, лежащих к востоку от Финляндии.
Эта цель видна и в известном приказе маршала Маннергейма «ножны меча» от 11.7.1941. В нем он, по пожеланию Карельского академического общества провозгласил: «Настает рассвет нового дня. Карелия поднимается, в наших рядах маршируют и карельские батальоны. Свобода Карелии и великая Финляндия уже видны нам в величественном водовороте событий мировой истории.» Такой же дух есть и в тех статьях и лекциях, в которых финским добровольцам СС рассказывали о целях этого военного похода. В докладе Национального архива мы рассмотрели почти 400 газетных и журнальных статей, которые вышли в 1941–1943 годах. Ранее финские исследования вообще не рассматривали ту картину, которую они рисуют. В связи с недостатком времени большая часть этих статей не была включена в доклад, но опись статей и их авторов, а также краткий анализ их содержания мы включили в коллекцию Национального архива, где они доступны для исследователей.
Говорят дневники самих добровольцев СС
Эхо желания поучаствовать в строительстве Новой Европы звучит во многих дневниках финских добровольцев СС. Жажда воевать против большевизма и строить великую Финляндию видна и в письме унтершарфюрера СС Олави Карпало (Olavi Karpalo) военному пастору Энсио Пихкале (Ensio Pihkala). Письмо Карпало впервые опубликовал в своей книге «Рыцари свастики» доцент Андре Сванстрём (André Swanström). Служащие в рембате Карпало и его товарищи стремятся на фронт и пишут Пихкале 24.7.1941: Мы тут уже доходим до кипения – остальные финны мочат иванов в буденовках изо всех сил – а мы тут сидим в ремонтной мастерской. Что же мы такого плохого сделали, что нас лишили той радости, которую испытываешь, когда берешь на мушку карабина Маузер русака. Не имеет смысла отсюда возвращаться в Финляндию, если мы не воевали за величие Финляндии с оружием в руках.
Дневники финских добровольцев СС хорошо показывают их мысли и действия во время войны. Они подтверждают, что финны знали о приказах на уничтожение, которые были отданы еще до начала вторжения. Например, унтершарфюрер СС Кейо Кяярияйнен (Keijo Kääriäinen) записал в своем дневнике дополнение, находясь в госпитале, о приказе перед началом наступления 23.6.1941: Сегодня мы получили указания по поводу ведения боевых действий: среди прочего, всех пленных расстреливать и т. д. и т.п. […].Унтерштурмфюрер СС Ахти Пайккала (Ahti Paikkala) четырьмя днями позже вспоминал в дневниковой записи, что этот приказ был отдан уже 22.6. Он писал: Командир роты в своей речи дал указания по тому, как себя вести в России и сообщил, что эсэсовцы в плен не берут, а также призвал солдат роты советоваться с финнами по поводу русаков, их поведения в бою и так далее. Эта практика не ограничивалась только началом войны, ей следовали и в то время, когда финны стали отдельным батальоном. Унтершарфюрер СС Яакко Хинтикка (Jaakko Hintikka) записал в своем дневнике 25.1.1943: А вот теперь русаки атакуют очень сильно. 7000 человек пехоты и танки. Хорошо, что есть поддержка с воздуха. Штуки отбили попытки русаков. Много пленных.[…] Не знаю, расстреляли ли пленных, но до этого их всех пускали в расход.
О жестокости немцев с ужасом пишет унтерштурмфюрер СС Вейкко Халлавуо в начале июля 1941 года: Сегодня утром была небольшая стычка. Захватили обоз у русаков, пленных свыше 180 человек расстреляли всех: немцы ну очень жестоки. Мы увидели обоз и, разумеется, по нему стреляли, легкая добыча, но всем же нужно было пострелять! Как-то раз какой-то гражданский сказал, что у обочины еще есть русаки – и 4-5 солдат направились их искать. Когда мы были в 15-25 метрах, русаки встали с поднятыми руками, но эсэсовцы их всех расстреляли, совсем детей!
В финских дневниках много записей о личном участии в подобных событиях. Например, унтерштурмфюрер СС Мартти Койвула (Martti Koivula) записал у себя в дневнике 4.7.1941: Назад. В 11.30 мы были в каком-то лагере для пленных, где остались на позициях. В ближайшем городе эсэсовцы и украинцы расстреляли 300 евреев. Синагога пылает прямо сейчас, когда я пишу […] и затем 7.7.1941 записал о своих переживаниях следующее: Весь день дрались за Гусятин. Русаки сопротивляются отчаянно, безнадежно […] Двух русских, дезертиров, расстреляли. Я сходил поживиться в расстрелянный поезд, забрал мандолину и нижнее белье. Расстреляли восемь русаков. Я не почувствовал никакой жалости.
На основе дневников становится ясным, что финны в целом знали о массовых убийствах. Они упоминаются во многих дневниках. Обершарфюрер СС Таисто Куури (Taisto Kuuri) в своем дневнике в конце 1941 года упоминает о паре таких случаев: 10.12.1941 он писал: […] дошли до города Гайцин (Зайцин?) […] В этом городе жило 70% евреев, из них 5000 штук раздели догола и расстреляли, 200 квалифицированных рабочих пощадили. Неделей позже он пишет 16.12.1941: Жизнь в Кировограде продолжается […] Вчера разговорился с каким-то немцем в кабаке и он рассказал, что здесь тоже расстреляли 25,000 евреев, вывезли их на грузовиках за город целыми семьями, и на поле из пулемета всех перебили. […].
Описание убийств в Лемберге (Львове) в первые дни войны военным пастором Энсио Пихкала достаточно подробное. Он пишет в своем дневнике 25.6.1941: […] Рассказывали, как вчера какого-то еврея, который не поприветствовал немецкого унтер-офицера пытали, отрезали бороду и волосы, и, вроде бы, расстреляли. Преступления продолжались и в ходе захвата Лемберга. В них были виновны как немцы, так и местное население. 1.7.1941 Пихкала пишет: 6 утра Вперед! Направление – Тарнополь. Подходим к Лембергу, который взяли вчера. […] Разрушения там и сям. Люди выглядят освобожденными. В Лемберге поляки выискивали евреев по их домам, тащили их в подвалы под страшный крик женщин, били их, стегали кнутами, топтали ногами, пока эти бедные евреи не умерли. У женщин вспороты животы, вырваны волосы, черепа разбиты. И все это происходило на глазах еще живых евреев. В каком-то подвале около 200 убитых.– Немецкие солдаты, в свою очередь, врываются в еврейские магазины, забирают водку, соки, печенье и так далее. Поляки вешают на немцев венки из цветов, и кто-то уже научился кричать Хайль Гитлер! Сходил в тюрьму ГПУ, где 7000 расстрелянных большевиками лежит вповалку во дворе. Ужасная вонь, немецкие солдаты ходят там в противогазах. Убитые не расстреляны, а забиты, истерзаны, порезаны на части, включая женщин и детей. Очисткой занимаются евреи, которых поляки похватали на улицах. Их привели всех в крови, затолкали в этот двор с мертвецами, где они бесцельно бродили среди убитых или стояли, опершись спиной о стены. Они наверняка знали, что их в ближайшие часы расстреляют. Ужасное место, я поспешил прочь.
Моторизованные части дивизии СС продвигаются на восток в сторону Лемберга 2.7.1941. Шведское литературное общество в Финляндии.
Одним из самых сильно разрушенных городов был Тарнополь – достаточно большой и старый город на Украине. Военный пастор Энсио Пихкала описал свежие события в захваченном городе 3.7.1941: Вчера вечером было --- наши передовые части вошли в Тарнополь. Мы продолжили марш за ними, на этот раз я выехал на своей машине на дорогу вовремя и прибыл в Тарнополь в 15.00. (Выехали из З. [2.7 Пихкала написал ”Zokiwide?”] в примерно 12.00) – В З. отношение русаков к гражданским в стиле Лемберга. Эсэсовцы задержали евреев. Заставили вырыть могилы и на краю могил расстреляли, или утопили в реке и так далее. […] Между З – Тарнополем вся дорога как от границы с Германией – картина полного разгрома – танки, пушки, трупы лошадей, обгоревшие трупы людей – без конца.
Рассказ Пихкалы продолжается личным опытом 4.7.1941 и далее в Гржиматове 5.7.1941: […] Вечером в Тарнополе выстрелы в 40 метрах от штаба. Я бросился туда. 5 евреев расстреляны у края могилы. Стрелявшие, какие-то солдаты, сразу убежали. Кто-то из расстреляных был еще жив, я дал свой пистолет, и какой-то унтер прикончил несчастных. Я очень жестко сказал по поводу такого позорного расстрела украдкой. Приказ о расстреле отдает только офицер, а не солдаты. 5.7.1941: В Гржиматове снова ужасная сцена: украинские «революционеры», получившие оружие, пытали евреев. Многие сотни были убиты еще до нашего прибытия, загнаны в озеро или забиты. Видел убитых женщин в русакской форме. Евреев заставили чистить улицы, били их и время от времени кого-то из них уводили на расстрел. Какой-то немец 4 раза стрелял в 62-летнего старика-еврея, не попал, подбежал к нему и размозжил ему голову прикладом. Многие немецкие офицеры выражают отвращение к подобной жестокости. […]
Тем не менее, необходимо принять во внимание, что не все данные, полученные в военное время, являются точными. Зачастую события преувеличивались, по крайней мере, если они передавались через слухи. Однако количество убитых в 1941-42 годах было в любом случае очень велико. Унтерштурмфюрер СС Тауно Полон (Tauno Polón) записал 13.12.1941: Мы в какой-то украинской деревне. Название состоит из 13 букв (Dobrowelitskowska), население здесь на Украине к немцам относится дружелюбно […] Здесь также есть евреи, их дома отмечены маленькими звездами. Немецкие солдаты топчут этих евреев сапогами. Мы, финны, не обращали на них особого внимания. От жителей мы слышали, что отсюда высылали в Сибирь, и вообще народ относится к немцам как к освободителям. […] Заметка на полях: Все евреи здесь скоро будут расстреляны. – Жаль, что невозможно писать в Финляндию до того момента, как мы не прибудем на место.
Полон продолжил рассказ о том, что он знал, в дневниковой записи от 26.12.1941: Здесь же я услышал, что на данный момент убито 40 000 евреев. Туда входят все мужчины, женщины, дети и старики. Данные об убийстве евреев продолжаются в дневнике 18.1.1942: Прибыли в Днепропетровск на поезде. […] Город большой и когда-то был красивый. Жителей до войны около 500 000. Отсюда всех евреев вычистили, и я сейчас живу в доме какого-то еврея.
В отдельных случаях очевидно, что некоторые финны принимали участие в убийствах. Военный пастор Энсио Пихкала пишет в своем дневнике о карательной операции, которую провела 7-я рота полка Вестланд дивизии СС «Викинг» после того, как командира полка Хильмара Вякерле застрелил спрятавшийся в полях красноармеец. Пихкала пишет: Я поехал в Вестланд, который вчера первый день был под огнем. Командир Вестланда, оберст Вякерле (Wäckerle), только что был убит. Он вчера на машине въехал в захваченную деревню, а спрятавшиеся в полях русаки с ним разделались. В качестве наказания русских пленных расстреляли десятки (и сейчас как раз расстрел продолжают). Немцы снова захватили деревню, сожгли ее и расстреляли значительное количество гражданского населения. […] После гибели Вякерле (командир Вестланда, штандартенфюрер) деревню атаковала 7-я рота полка Вестланд и финны из той же роты. Деревню в отместку сожгли, некоторые попавшиеся под руку русаки были расстреляны на месте, и гражданских тоже много полегло. По источникам мы знаем, кто именно из финнов служил в упомянутой Пихкалой 7-й роте, но об их личном участии в уничтожении деревни и убийствах данных нет. Однако навряд ли их оставили в стороне от этого дела.
Как полковники Холопайнен и Лиесинен Kuten утверждают в своей рецензии, самые массовые убийства происходили в начале наступательной войны, в 1941 году. Однако зверства не закончились полностью в то время, когда финны стали отдельным батальоном. В нашем докладе на данный момент очень мало рассматривается вопрос, как в Финляндии с политической точки зрения относились к тому, что наступление столь далеко заходит на территорию Советского Союза, к стратегически важным нефтепромыслам на Кавказе. Этот вопрос еще предстоит исследовать.
Обершарфюрер СС Иивари Кемппинен пишет (Iivari Kemppinen) пишет об атаке на станицу Кабардинcкую 26.9.1942: […] переместились в Кабардинскую […] Много перебежчиков, в том числе две красивые девки. Потом пришел приказ всех перебежчиков расстрелять, что и было сделано, так как в деревне гражданские по нам стреляли и занимались саботажем. В районе действий 1-го батальона задержали 100 человек в гражданском с пистолетами и гранатами. Двух русаков повесили и оставили висеть в качестве предостережения деревенским. Попадание бомб в штаб батальона, человек 10 погибло, много раненых, в том числе гражданских. […]
Боевой путь финнов завел их в предгорье Кавказа, в Северную Осетию. Там финский батальон получил свою собственную зону ответственности и роль финских офицеров – и, разумеется, их ответственность – стала больше, хотя командиром батальона по-прежнему оставался немец Ханс Коллани (Hans Collani).
Самые ожесточенные бои зимой 1942–1943 годов шли в районе сел Толдзгун, Чикола и Дигора. Яакко Хинтика (Jaakko Hintikka) описывает бой в канун нового года в районе села Толдзгун 31.12.1942: Старый год закончился совсем не так, как я думал. В самые последние часы старого года были небольшие изменения в программе. Жестко старый год закончился, такое запомнишь и без записей. Захватили пять шпионов в гражданском и прикончили. На закате отвели на гору и расстреляли. Еще пару пленных к ним добавили. Жесткое было дело, они всё просили пощады, но автомат не знает жалости. Самый молодой был 17-летний, следующий – 20-летний, остальные – бородатые деды. Последним расстреляли самого молодого, он сначала закопал товарищей, и потом сам отправился на тот свет. Хладнокровный был парень, еще честь отдал перед смертью.
Полковники Холопайнен и Лиесинен клеймят новые, отличающиеся от прежнего традиционного взгляда утверждения доклада профессора Ларса Вестерлунда как «охоту на нацистов». Однако в докладе ясно показано, что национал-социализм не занимал важное положение в Финляндии, и не занимал его среди обычных добровольцев, признанных годными для службы.
Сторонники и активные проповедники идей национал-социализма были и среди финнов. Однако их было мало, и остальные добровольцы достаточно единогласно клеймят их в своих дневниках. Однако сторонники нацизма были активными пропагандистами, читали лекции и писали статьи в газеты и журналы. Естественно, служившие в СС финны стали объектом нацистской пропаганды, как и другие солдаты. Понятно, что пропаганда, опыт совместных боевых действий и товарищество, сложившееся за два года войны, стали факторами, формировавшими общие взгляды среди добровольцев. Тем не менее, дневники финнов также говорят о критическом отношении к пропаганде. Например, Мартти Койвула (Martti Koivula) записал в своем дневнике в начале боевой подготовки 12.5.1941: [...] Принудительный поход на вечерний киносеанс, стоило 25 марок. Вечный жид (Der ewige Jude). Такая пропаганда, что прямо отвращение вызывает. В Финляндии такая пропаганда не зашла бы вообще. О деятельности тех, кто поддерживал национал-социализм, он записал следующее 13.5.1941: [...] Нацики пытаются подчинить страну, но в финском стиле натолкнулись на молчаливое сопротивление.
В своем дневнике Койвула интересным образом поднимает вопрос отношения финнов к своим товарищам по СС – норвежцам, которые в гораздо большей степени поддерживали идеи нацизма и расовой теории. Они добровольно пошли в армию Германии, оккупировавшей Норвегию, и после войны были обвинены в государственной измене. Койвула пишет в своем дневнике 22.5.1941: [...] Скверная история в кабаке. Всякие мудаки подходят с улыбкой и всё спрашивают: откуда ты, откуда пришел, и похваляются всячески. И к тому же все эти: норвежцы, датчане, югославы здесь по совсем другим причинам, нежели чем мы. И вот опять какой-то норвежец заваливается к нам и говорит всё те же слова: Woher bist du? (Откуда ты -нем.) Аймя [Нильс Аемелаус] не выдержал, особенно когда узнал, что этот сосед из Норвегии, и выдал в истинном финском стиле: ”Skriv upp det nu och komm ihåg, att vi äro inga Quistlingar, utan från fria Finnland” (Заруби себе на носу и помни, что мы не квислинговцы, а из свободной Финляндии -швед.). Сказано было очень жестко, финн бы и за меньшие слова дал бы в морду, но наш сосед просто развернулся и ушел, оставив нас в покое.
Жесткий ответ гауптштурмфюрера СС Нильса Аемелауса норвежскому добровольцу СС показывает, что по крайней мере часть финнов проводила четкую границе между добровольцами, набранными из оккупированных немцами стран и добровольцами, прибывшими из свободной Финляндии. Работа Терье Емберланда (Terje Emberland) и Мэттью Котта (Matthew Kott) «Норвегия Гиммлера. Норвежцы в проекте Великой Германии» (Himmlers Norge. Nordmenn i det storgermanske prosjekt (Aschehoug 2012)) на 663 страницах дают хорошую и современную картину как о норвежских солдатах СС, так и других нацистских деятелях в Норвегии и их связях с Германией.
Картина в финских исследованиях и литературе
Автобиографическая книга «Могилы у Днепра» финского добровольца Сакари Лаппи-Сеппяля, основанная на личном дневнике автора, вышла уже в 1945 году.
Из произведений, описывающих финских добровольцев СС, вышедших после войны, особый интерес представляет книга Могилы у Днепра. Страницы дневника эсэсовца (Haudat Dnjeprin varrella. SS-miehen päiväkirjan lehtiä) (издательство Kirjapaino Aa osakeyhtiö 1945) роттенфюрера СС Сакари Лаппи-Сеппяля. Книга основана на его дневнике. Его описание военного похода, событий и действия очень критичны. Лаппи-Сеппяля написал о своих финских братьях по оружию: «Они сражались потому, что были вынуждены сражаться, и их могильные холмики в Польше, Белоруссии, на Украине и Кавказе навеки останутся памятниками их роковой ошибке.»
Использованные в исследовании Ларса Вестерлунда 76 дневников финских добровольцев СС дают возможность интересного сравнения с опусом Лаппи-Сеппяля. У автора в 1945 году не было других материалов, кроме своего личного дневника и своих личных впечатлений о событиях. Однако легко заметить, что дневниковые описания других добровольцев СС тех же событий почти идентичны, в особенности в части, касающейся убийства евреев и военнопленных. Подробное описание Лаппи-Сеппяля в своем дневнике убийства евреев в Лемберге (Львове) и жестокая месть эсэсовцев за гибель командира полка Вестланд дивизии СС «Викинг» Хильмара Вякерле от пули спрятавшегося красноармейца хорошо соответствуют описанию событий в дневнике военного пастора Энсио Пихкала.
Лаппи-Сеппяля также пишет, что эсэсовцы в плен никого не брали. Украинцев, как правило, щадили, так как была надежда, что Украина поддержит борьбу Германии против СССИ и его коммунистического тоталитаризма. Однако Лаппи-Сеппяля в подробностях описывает, как расстреляли двух украинских военнопленных, которых привели в штаб его 1-го батальона полка Вестланд. Пленных допросил и расстрелял батальонный врач.
Ану Вертанен (Anu Vertanen) рассказывает в своей дипломной работе в университете Ювяскюля в 2005 году, «С фронта на допрос на улицу Ратакату. Финские эсэсовцы как цель коммунистической государственной полиции в 1945-48 гг.» (Rintamalta Ratakadulle. Suomalaiset SS-miehet kommunistisen Valpon kohteina 1945–1948), что «некая группа финских эсэсовцев планировала в 1946 году отомстить автору за те детали, что он раскрыл в книге.» Вопрос о том, что Лаппи-Сеппяля действительно раскрыл, представляет интерес. Раскрыл ли он что-то еще, кроме реальности, с которой столкнулись эсэсовцы? При сравнении использованных в исследовании 76 дневников и описания Лаппи-Сеппяля не видно особой разницы. К сожалению, подлинник дневника Лаппи-Сеппяля для подготовки нашего доклада получить нам не удалось.
Следующие работы по финским добровольцам СС вышли 14 лет спустя, в конце 1950-х годов. Унтершарфюрер СС Ниило Лауттамус в своей книге «В чужом шлеме» Vieraan kypärän alla (издательство Gummerus, 1957) сосредоточился на описании финских добровольцев СС, их боев и сильного общего духа, царившего в батальоне. Общая политическая ситуация описано только в той степени, чтобы задать какие-то рамки событиям. Систематическое массовое убийство, производимое частями СС, не рассматривается вообще, и, разумеется, ничего нет об отношении к нему финнов. Лауттамус написал и другие романы на основе своего опыта в составе СС. По своему содержанию он в этом отношении не отличаются от первой книги.
Книга Унто Парвилахти (Unto Parvilahti) (бывший Боман (Boman)) «До Терека и обратно. Боевой путь финского добровольческого отряда на восточной фронте Германии в 1941-43 гг.» (Terekille ja takaisin. Suomalaisen vapaaehtoisjoukon vaiheita Saksan irärintamalla1941–43) (Издательство Otava, 1959) включает в себя очень подробные данные о боях, дает список погибших финнов, карты и фотографии. Вина немцев в зверствах почти полностью замалчивается. Например, о событиях в Лемберге (Львове) – которые упоминаются во многих дневниках – Парвилахти пишет: ”Во время паузы в уличных боях нам пришлось стать свидетелями ужасного избиения евреев, в котором немецкая армия не участвовала, но не могла и его остановить.”
Описание своего личного боевого пути Парвилахти тоже вызывает сомнения. В книге он пишет, что вербовка произошла «на собрании затем распущенного «Экономико-политического общества» (Samfundet Folkgemenskap r.f.” По словам Парвилахти, в это общество входит и лейтенант Леннарт Валлен (Lennart Wallén). Однако эта организация известна не как экономико-политическое общество, а самая главная шведскоязычная организация нацистского движения в Финдяндии. Главными фигурами в ней были егеря Пер Норрмен (Pehr Norrmén) и Гуннар Линдквист (Gunnar Lindqvist), которые также участвовали в вербовке финских добровольцев СС.
В 1960 году вышло произведение обершарфюрера СС Юкки Тюрккё (Jukka Tyrkkö) «Финны в великой войне. Путь финских добровольцев СС по следам егерей 1941-43» (Suomalaisia suursodassa. SS-vapaaehtoisten vaiheita jääkäreiden jäljillä 1941-43) (Издательство WSOY 1960). Книга написала в журналистском стиле, но и в ней почти полностью замалчиваются политические цели и установленные в ходе боевых действий зверства. Тюрккё был опытный журналист и военный корреспондент, и документировал происходящее в записях и на фотопленке. Его коллекция фотографий хранится в Военном музее, а личный архив – в Национальном архиве.
Интересно сравнить, как Тюрккё описывал события в десятках своих статей для газет и журналов в 1941–1943 годах, и как он описывает те же самые событие в книге, вышедшей в 1960 году. К моменту выхода книги данные о систематическом убийстве евреев, этнических чистках и депортациях, ужасах концлагерей и тоталитарном нацистском управлении были широко известны мировой общественности. В книге об этом ничего нет, и акцент делается на ситуации в Финляндии и участии финских добровольцев СС в боях вместе с немцами. Тюрккё также работал секретарем запрещенной в 1944 году организации «Братья по оружию СС» (SS-Aseveljet). Многие из его статей, написанных во время войны, очень поддерживают идеи национал-социализма и военные и политические задачи Германии. В книге 1960 года об этом нет ни слова.
Описания военных событий в дневниках финских добровольцев СС, газетах и журналах военных лет, а также декларации немецкого жизненного пространства на востоке и Новой Европы явно отличаются от той картины, которую дают сочинения бывших эсэсовцев, написанные после войны. Зверства, описанные в дневниках, в лучшем случае описываются очень общими словами. Описания действий финнов сосредоточены только на описании боевых действий.
Очевидно, что исследование, стремящееся дать максимально полную картину, должно дать ответ на вопрос, почему картины в первичных источниках и более поздних сочинениях столь разительно отличаются друг от друга. На основе первичных источников необходимо дать оценку тому, дают ли сочинения Парвилахти, Тюрккё и других эсэсовцев, а также ранние исторические исследования реальную картину того, что происходило в военные годы. Самый серьезный вопрос – может ли идти речь о сознательном стремлении, оговоренном внутри группы, замолчать определенные моменты. Этот вопрос историки тоже должны иметь смелость поднять.
Подозрение в сознательном желании исказить историю – серьезное обвинение, но для него есть основания. В финских исследованиях до сих пор очень мало внимания было уделено деятельности организации, которую в 1951 году в ФРГ учредили бывшие высокопоставленные офицеры СС «Общество взаимопомощи членов бывших Ваффен-СС» (Hilfsgemeinschaft auf Gegenseitigkeit der Angehörigen der ehemaligen Waffen-SS:n (HIAG)). Одной из главных фигур в этой организации был бывший командир дивизии СС Викинг Феликс Штайнер (Felix Steiner). Считается, что HIAG целенаправленно занималась ревизионизмом и пыталась отрицать участие Ваффен-СС в холокосте и зверствах на оккупированных территориях. Газета общества, основанная в 1951 году, сначала называлась «Зов викинга» (Wiking-Ruf), что является отсылкой к иностранным солдатам, служившим в дивизии СС «Викинг». В 1952 году ее переименовали в «Добровольца» (Der Freiwillige).
Вышитый знак общества финских братьев по оружию СС, запрещенный в 1944 году.
Феликс Штайнер поддерживал связь с бывшими финскими добровольцами СС. В 1956 году он посетил Финляндию, и среди всего прочего встречался с Унто Парвилайненом. За год до этого, в 1955 году, бывшие финские эсэсовцы основали свое общество ветеранов «Братская помощь» (Veljeaspu r.y.). К сожалению, связь этого общества с HIAG в Германии и возможное участие финнов в немецких мероприятиях не исследовано вообще.
Деятельность и толкование истории HIAG попало под мощную критику в Германии, и в 1992 году организация приняла решение прекратить деятельность. Однако в Германии сохранились архивы организации, и, следовательно, вопрос влияния немецкого ревизионизма от СС на финские книги по истории СС можно было бы исследовать научными методами.
Критическое обсуждение истории финских СС в Финляндии – относительно новое явление. Сильнее всего новые точки зрения появились только в 2000-е годы. Исследователь Оула Сильвеннойнен (Oula Silvennoinen), работавший тогда в Национальном архиве в рамках проекта «Финляндия, военнопленные и передачи людей 1939–55» сумел в своей диссертации «Тайные братья по оружию. Сотрудничество полиций безопасности Финляндии и Германии в 1933-1944 годах (Salaiset aseveljet. Suomen ja Saksan turvallisuuspoliisiyhteistyö 1933–1944) (Издательство Otava 2008) в основном на основе зарубежных архивных источников указать на то, что в зоне ответственности немецких войск на севере Финляндии тоже работала группа уничтожения, Айнзацкоммандо Финляндия. Государственная полиция Финляндии сотрудничала с ней в вопросе проведения допросов. Финны также выбирали, каких военнопленных немцам нужно расстрелять. Новое исследование дало дополнительные сведения об этой анзацгруппе, действовавшей на территории Финляндии.
Новые архивные источники придают исследованиями глубину
Источники иностранных архивов с большой степенью вероятности станут центральными в попытках углубить картину военного похода финских добровольцев СС. Ранее не использованные источники в первую очередь находятся в архивах России. Частью исследования было то, что представитель Национального архива просмотрел материалы Центрального архива Министерства Обороны (ЦАМО), а также других архивов России, Украины и Белоруссии. Поражает в первую очередь обширность материалов в ЦАМО. Там есть материалы по боям дивизии СС «Викинг» на Украине, в том числе в районе Лемберга (Львова), Харькова, Донецка и Днепропетровска, а также Ростова-на-Дону, Северном Кавказе и Миус-фронте. Особый интерес представляют журналы боевых действий частей Красной армии, сражавшихся против дивизии «Викинг» в 1942-43 годах.
В архиве Политуправления ЦАМО есть материалы, которые в СССР собрали по преступлениям солдат дивизии СС «Викинг» против гражданского населения и расстрелах военнопленных. Там же есть документы, в которых СССР пытается установить возможных военных преступников среди пленных эсэсовцев. В архиве хранятся протоколы допросов пленных эсэсовцев, а также отчеты о политико-моральном состоянии немецких войск, составленные на основе этих протоколов. Из других материалов по дивизии СС «Викинг» на Украине упомянем документы разведки Красной армии, описания боевых действий, а также захваченные РККА немецкие пропагандистские материалы, листовки и фотографии.
Работа в зарубежных архивах идет медленно. Тем не менее, в работе по выявлению первичных источников для доклада удалось найти достаточно интересные материалы. Ниже привожу их описание:
В Российском государственном военном архиве (РГВА) хранятся материалы по сражениям на Украине и Северном Кавказе. В них входит картотека немецких и финских военнопленных, где есть и карточки военнопленных финнов из дивизии СС «Викинг». По заказу Национального архива Финляндии сейчас оцифровано около 600 личных карточек. Среди них, помимо финнов – карточки пленных шведских, норвежских и голландских эсэсовцев. После составления списка пленных из состава дивизии СС «Викинг» есть возможность оцифровать их протоколы допросов, опросные листы и личные документы.
В результате совместной архивной работы с архивами России Национальный архив получил данные о многих финских солдатах, попавших в плен к Красной армии. В некоторых случаях в Финляндии они числятся пропавшими без вести и их судьба доселе была неизвестна. Среди них и несколько финских добровольцев из дивизии СС «Викинг». Материалы доступны исследователям в читальном зале Национального архива.
В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) в фонде 69 штаба партизанского движения и архивах оперативных отделов хранятся среди прочего материалы государственной комиссии по расследованию преступлений фашистских частей на территории СССР.
В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) хранится обширная, состоящая из 220 актов коллекция государственной комиссии, а также выдержки из осужденных за военные преступления, в том числе из числа служивших в составе дивизии СС «Викинг». Исследование архивных материалов не завершено.
В Национальном архиве Белоруссии мы заказали около 3700 страниц копий из 57 актов. В них входят, помимо прочего, документы расследований НКВД, протоколы допросов и донесения. Материалы касаются солдат и офицеров из полков Нордлан и Вестланд дивизии СС «Викинг», которые после войны в СССР были осуждены за военные преступления в Лемберге (Львове), Житомире и Днепре (до 2016 года – Днепропетровске). Они дают подробные дополнительные данные по зверствам, совершенных в этих места и придают глубину общей современной картине событий.
Интересные для исследования материалы хранятся в архиве Службы безопасности (СБУ) Украины. Там хранятся материалы об участии дивизии СС «Викинг» в боевых действиях на территории Украины в районе Лемберга (Львова) и Донецка. В архиве НКВД СССР хранятся документы расследований преступлений фашистских оккупантов, документы по уничтожению еврейского населения в районе Львова, расстрелам военнопленных, а также насилию над гражданским населением. В архиве хранятся протоколы допросов немецких пленных и украинских полицаев, служивших в дивизии СС «Викинг», в которых расследуются массовые убийства во Львове и других областях Украины. В архиве также хранятся документы, касающиеся приготовлений и возможных свидетельств на Нюрнбергском международном трибунале о немецких военных преступлениях на территории Украины. О том, в какой степени эти материалы использовались в судебных процессах, пока данных нет.
В центральном архиве высших органов власти Украины сохранилось большое количество трофейных немецких документов, в том числе журналы боевых действий штаба группы армий «А» 1941-42 годов, донесение начальника штаба 1-й танковой армии командующему немецкими войсками в Крыму о крупномасштабном наступлении Красной армии в Северной Осетии в районе села Чикола. Там вел оборонительные бои и финский батальон дивизии СС «Викинг» до приказа на отход. Особый интерес представляют донесения немецкого командира о поведении финнов и представителей других стран в немецкой армии. В архивах разных областей Украины содержатся отчеты о местных разрушениях, произведенных немцами, а также материалы по военными преступлениям.
В дополнение к архивным данным ценные устные свидетельства до сих пор можно получить от местных жителей. Люди, пережившие войну, по-прежнему живы во областях, где действовали финские добровольцы СС. Уже сейчас Национальный архив работает с архивами Северной Осетии и в сотрудничестве с университетом Владикавказа собирает воспоминания местных жителей о событиях в местах, где шел финский батальон. Целью является получить подробные данные о расстрелянных или погибших, а также получить данные о взгляде местного населения на действия агрессора в зоне боевых действий. Такие же исследования провели в Польше и на Украине Вашингтонский музей Холокоста и израильский музей Яд Вашем. Их опыт показывает, что воспоминания и другие материалы по-прежнему можно получить в достаточно большом количестве, а полученные данные дополняют архивные документы.
Я подробно представил здесь как доклад Национального архива, так и продолжающиеся архивные исследования. Их основой стала наша работа по поиску источников и копированию в архивах России, идущая с 2005 года. Результатом стало то, что мы смогли добыть около 1,2 миллиона страниц важных для исследования истории Финляндии документов. За годы работы мы заключили договоры о сотрудничестве с 47 архивами, и это дало нам возможность быстро получать различные архивные материалы.
Выводы
После изучения общей картины операции Барбаросса и всего того, что мы знаем о действиях дивизии СС «Викинг» из дневников и других источников и зверствах, совершенных в полосе действия дивизии, мы можем считать окончательный вывод исследования – то, что финские добровольцы СС с очень большой степенью вероятности знали о зверствах и некоторые также приняли участие в зверствах в отношении евреев, гражданского населения и военнопленных – научно доказанным. Доклад не высказывает точки зрения, несут ли действия финнов признаки военных преступлений. Мы считаем, что сохранившиеся подлинные источники безусловно указывают на то, что финны знали о действиях немцев, об их приказах и инструкциях. Мы не знаем о каких-то особых правах финнов в отличие от остальных служивших в этой дивизии.
Финские добровольцы СС рассматривают альбом с фотографиями в Ханко после возвращения в Финляндию 1.6.1943. Коллекция Олли Викберга (Olli Wikberg).
В докладе Национального архива открыто подчеркивается, что у финских добровольцев до их отправки в Германию не было никакого представления о том, с какой реальностью им придется столкнуться. Этого не знали и многие немецкие солдаты. Тем не менее, Германия взяла на себя ответственность за деяния, которые стали предметом глубочайшей национальной травмы. Точка зрения жертв в Германии хорошо представлена, ведется масштабная деятельность, направленная на то, чтобы такое больше не повторилось никогда.
Полковники Холопайнен и Лиесинен не упомянули в своем отзыве то, что в главах доклада Национального архива «Чувства сострадания к страданиям евреев» (Feelings of sympathy for the suffering Jews) и «Отвержение зверств и латентные антинемецкие настроения среди добровольцев» (Recjection of atrocities and latent anti-German views among the volunteers) (страницы 175–186) приводятся многочисленные примеры неодобрения финнами немецких зверств. Например, военный пастор Энсио Пихкала (Ensio Pihkala) записал в своем дневнике о критическом отношении финских добровольцев СС: …они говорят, что думали, что окажутся в немецкой воинской части, ”но оказались в компании разбойников и убийц”. Соседи с удовольствием грабят и смело убивают безоружных пленных и евреев. Это = Честь. Странное у нас «товарищество».
Полковники Холопайнен и Лиесинен обеими ногами наступают на противопехотную мину, предлагая, что будущие исследования должны разрешить вопрос, кто из финских эсэсовцев точно ни в чем невиновен. Подобное исследование стало бы классическим примером неформальной логики вывода, сделанного на основе неполных и ненадежных данных (argumentum ad ignorantiam). Имеющиеся у нас сведения по многим финским добровольцам СС очень скудные. К сожалению, из-за недостаточности данных нет никакой возможности сделать надежные и логически обоснованные выводы об их невиновности. Англоязычная пословица absence of evidence is not evidence of absence (отсутствие доказательств не является доказательством их отсутствия) очень хорошо описывает эту хорошо известную в научной философии логическую дилемму, которая очень легко приводит к неверным выводам. Так что лучше было бы оставить мысль о расходе денег на такое логически невозможное расследование.
Таким же образом неверно утверждение полковников о том, что в нашем исследовании выбрано «толкование событий, согласно которому все, кроме тех, кто может отстоять свою честь в суде, виновны». Подобный вывод на основе приведенной выше логики почти столь же невозможен, как доказательство невиновности. О большой части финнов в источниках нет ровным счетом ничего. В сохранившихся источниках упоминаются люди, места и события, в том числе и преступления. Повествование зачастую ведется в страдательном залоге, в связи с чем сложно получить точные и детальные знания о том, кто и что делал.
Целью нашего исследования было дать достоверную, цельную картину того, что финские добровольцы СС знали о военных преступления и что им самим пришлось совершить. Изначально никого нельзя считать виновным, если нет доказательств обратного. В исследовании не ищутся виновные, ищется понимание общей ужасной картины событий. Добровольцы уехали в Германию, считая, что тем самым они послужат своей отчизне. Они были жертвами политики Германии и Финляндии. Им пришлось выполнять приказы, и другого выбора на службе в чужой армии далеко от дома у них не было. Погибло 256 финских эсэсовцев, 686 было ранено и 14 пропало без вести. Финские добровольцы СС заплатили высокую цену за решение политического руководства Финляндии начать военное сотрудничество с Германией весной 1941 года. Цена была бы еще выше, если бы военное и политическое руководство Финляндии уже весной 1943 года не решило вернуть добровольцев домой и направить на службу в свою армию Финляндии.
Важно, чтобы Финляндия как государство имела смелость исследовать сложные вопросы своей истории, принимая во внимание общий ход международных событий. Предыстория события и влияющие факторы мы постарались исследовать надежными методами. Поскольку речь идет об исследовании источников, главной частью нашей работы было выявление первичных источников, дополнение известных источников и их анализ.
Закончу утверждением, что в деятельности финских добровольцев СС и их отношений с Германией еще много малоисследованных болезненных вопросов. Например то, что часть бывших финских добровольцев СС была готова продолжить войну на стороне Германии и после того, как Финляндия в сентябре 1944 года заключила перемирие с СССР и взяла на себя обязательство выгнать немецкие войска с севера Финляндии. В то же самое время, как немецкие части воевали против финской армии и уничтожали Лапландию, финские эсэсовцы вербовали среди захваченных немцами в плен финнов добровольцев в создаваемую в Норвегии финскую роту СС.
На службе Германии в Норвегии был среди прочих гауптштурмфюрер СС Йоуко Итяля (Jouko Itälä). Он был вторым из финнов, кто в своей анкете при поступлении в СС написал, что был антисемитом. Несомненно, он хотел продолжать борьбу против СССР и угрозы международного большевизма до конца, но его действия были безответственными и ставили под угрозу только что заключенный Финляндией хрупкий мир.
В исследовании об СС Национального архива были затронуты интересные темы для дальнейшего исследования. Например, имеет смысл более пристально изучить деятельность финских эсэсовцев, кто работал в Берлинском офисе финских частей СС, и тех финнов, кто после отправки финского батальона СС домой остался в Германии и служил в центральном офисе СС. Некоторые из них до конца войны верили в жестокие идеалы нацистской Германии. Будем надеяться, что исследователи военной истории и другие истории смогут наладить хорошее сотрудничество в новых исследовательских проектах. История учит.
Хельсинки, 15 июля 2019 года
Юсси Нуортева
Директор Национального архива Финдяндии, доцент
Перевод: Баир Иринчеев, директор Военного музея Карельского перешейка
Подробнее...