Статьи

В 1758 году Александра Суворова произвели в подполковники, и в его биографию пушечным громом и свистом сабель ворвалась Семилетняя война. К тому времени Василий Иванович Суворов — отец полководца — был главным полевым интендантом воюющей армии. Отец (несколько позже) с нескрываемым сожалением писал о Суворове, обращаясь к самой императрице: «Сын Александр по молодым летам желание и ревность имеет ещё далее в воинских операциях практиковаться». Однако он понимал: упрямца не переделаешь, и перестал препятствовать его порывам.

Ситуация резко изменилась в 1759 году. Суворова назначили дивизионным дежурным при армии генерал-аншефа Виллима Фермора; в этом качестве двадцатидевятилетний подполковник принял участие в победном для российской армии сражении при Кунерсдорфе. Эта виктория над Фридрихом Великим, конечно, стала ярчайшим впечатлением военной молодости Суворова.

Фермор вошёл в историю во многом благодаря своему великому ученику, но и без суворовского ореола мы видим честную армейскую судьбу боевого генерала. Что такое генерал Фермор? Сын выходца из Англии, русский полководец и граф Священной Римской империи. Его звали Вильгельмом, хотя в те годы более привычным для русского уха показалось сочетание «Виллим Виллимович».

Был адъютантом фельдмаршала Христофора Миниха, его правой рукой. Отличился в кампаниях 1736–1738 годов под командованием Миниха, сражаясь с турками. Командовал авангардом, совершал подвиги. Однажды — дело происходило в 1737 году — небольшой (в 350 сабель) конный отряд Фермора был окружён турецко-татарскими войсками. Невозмутимый Фермор построил пешее каре и отразил атаку. Его ранили — и, конечно, этот подвиг заметили, произвели Фермора в генерал-майоры. В 1739 году генерал Фермор не менее храбро бился при Ставучанах, ворвался в лагерь Вели-паши. В шведскую кампанию 1841 года овладел Вильманстрандом, чем существенно упрочил своё положение в армии.

Осторожность, порой медлительная основательность Фермора не отвечала надеждам Суворова, но служба рядом с опытным и толковым боевым генералом стала отменным университетом. У Фермора можно было поучиться и административным навыкам, умению заботиться об офицерах и солдатах и держать в голове задачи всех армейских служб. Фермор выделял Суворова, доверял ему — и в истории останется изречение будущего генералиссимуса: «У меня было два отца — Суворов и Фермор».

Под командованием Фермора русская армия заняла всю Восточную Пруссию, взяла Кёнигсберг. Фермор был одним из русских генерал-губернаторов Восточной Пруссии (в другое время этот пост, как известно, занимал «благородный родитель» Василий Иванович Суворов). Однако осада Кюстрина не принесла ему успеха.

Война быстро охватила всю Европу, воздействовала и на жизнь тех держав, которые в боевых действиях участия не принимали. В историческом контексте Фридрих Великий выступал в известном смысле прямым предшественником Бонапарта, а Семилетняя война явилась прообразом будущих Наполеоновских и мировых войн.

Сражение при Кунерсдорфе 1 августа 1759 года стало первой крупной битвой, в которой принял участие Суворов, до тех пор только мечтавший о великих баталиях. В штабе Фермора он был личностью заметной: подполковник, приближенный к командующему. Армия Фридриха считалась лучшей в Европе по выучке и стойкости, хотя Суворов, осознавая это, скептически относится к прусской военной системе. Рабское следование военной науке побед не приносит — сражения Семилетней войны это показали. Суворов видел и недостатки русской армии, в которой ещё не хватало грамотных и опытных офицеров, настоящих солдатских воспитателей. Нередко военная элита формировалась по принципам знатности происхождения. Позже Александр Васильевич писал: «На войне нужны другие полковники и другой штаб, армейского происхождения».

Прусское неумение завершать бой штыковой атакой бросалось в глаза: решительный штыковой удар вызывал восхищение подполковника. Ведь это ключ к победе. Любовь Суворова к штыковой атаке (а он останется ей верен вплоть до последних сражений отряда Петра Багратиона в Альпах) не являлась блажью полководца. Умело владеющий штыком солдат выбивает из строя от двоих до четверых противников. Суворов любил добавлять, подзадоривая своих воинов: «А я и больше видал». Качество стрелкового оружия во времена Суворова позволяло добиться примерно десятипроцентной точности попадания на расстоянии 300 шагов. Эффект залпового огня достигался на расстоянии 60–80 шагов, которое Суворов намеревался легко преодолеть быстрым броском пехоты. Штыковой удар сметает стрелков, пока они готовятся к новому залпу. Нужно только научиться бежать вперёд под огнём, перебороть страх. Потому-то и говорил Суворов: «Пуля — дура, штык — молодец». Сколько пуль пропадает даром на поле боя! А штык, известное дело, «не обмишулится». Другой изъян прусской системы — неспособность к быстрым манёврам. Итак, выявлялись первые принципы суворовской системы подготовки войск: ускоренные переходы и умелые штыковые атаки.

Осенью 1760-го Суворов, как офицер, близкий к Фермору, принял участие в рейде на Берлин конного корпуса генерал-поручика Захара Чернышёва. Русские войска заняли Берлин 28 сентября, захватив 4000 пленных и 57 орудий, однако через несколько дней оставили город, опасаясь наступления многочисленной армии Фридриха.

Армия Петра Румянцева вела осаду Кольберга. Фридрих Великий послал конный корпус генерала Платена, который должен был сорвать блокаду Кольберга. Румянцев выдвинул против него русский конный корпус под командованием генерал-майора Густава Берга. Выходит приказ: «Так как генерал-майор Берг выхваляет особливую способность подполковника Казанского пехотного полка Суворова, то явиться ему в команду означенного генерала». Конный корпус генерала Берга стал для Суворова отдушиной. В июле и августе 1761 года он участвовал в лихих сражениях под Бреславлем, Вальдштадтом и Швейдницом.

Первое время в корпусе Берга Суворов действовал в составе легкоконных команд, пользуясь относительной самостоятельностью. Так, сформировав отряд из казаков Донского полка С.Т. Туроверова, Суворов захватил город Ландсберг. Нападение на прусский отряд вышло оглушительно внезапным, удалось взять в плен двоих офицеров и тридцать солдат. По приказу Суворова солдаты разобрали мост через Варту, чтобы помешать продвижению армии Фридриха. Во всех схватках с прусскими отрядами Суворов выходил победителем, действуя смело и решительно. Рассеяв и потеснив противника, Александр Васильевич непременно устраивал преследование, стремился уничтожить врага, ибо «недорубленный лес снова вырастает».

Наведя понтонный мост, корпус Платена всё-таки форсировал Варту и остановился в Бернштейне. Берг послал в разведку боем отряд лёгкой конницы — гусар и казаков — под командованием двух полковников (Зорина и Попова) и подполковника Суворова. Дерзкое нападение принесло успех: русская конница разбила три эскадрона, взяла в плен более семидесяти солдат и артиллерийского офицера и без потерь ускакала прочь. 4 октября Суворов принял участие в сражении у деревни Вейсентин. Там расположился прусский отряд майора Подгарли. Берг приказал разбить отряд и взять в плен майора. Суворов с лёгкой конницей смело, яростно атаковал закрепившегося в деревне противника. В плен взяли и самого Подгарли. Позже пришло известие, что прусский отряд, шедший на помощь к Подгарли, повернул к Грейфенбергу. Суворов с готовностью возглавил преследование и настиг арьергард, после чего вернулся на русские позиции с полусотней новых пленных. Полный успех! И приказ выполнен, и инициатива оказалась удачной.

Таланты Суворова отметил Румянцев, внимательно приглядывавшийся ко всем русским командирам. «Быстр при рекогносцировке, отважен в бою и хладнокровен в опасности» — такое румянцевское определение Суворова приводит биограф Суворова Александр Петрушевский. Таким Суворов показал себя при штурме Гольнау, когда повёл гренадер в штыковую атаку на прусские войска, защищавшие ворота города. Штыками бойцы Суворова далеко оттеснили врага и перебили многих. Суворов чуть ли не первым на лошади, в дыму, въехал в городок через разбитые крепостные ворота и нарвался на пушку. Выстрел — и сильная контузия. Подполковник чудом выжил. Лошадь под ним убило. Лекаря, разумеется, поблизости не оказалось. Главное — он жив, а в Гольнау — русские гренадеры. Суворов со спартанским спокойствием промыл рану в речной воде и сам перевязал её. Мы не знаем, называл ли он уже тогда своих солдат чудо-богатырями. А мог бы, право слово.

Уже тогда он в короткие сроки обучал солдат навыкам штыкового боя. Что такое штыковой бой по-суворовски? Атаковали сомкнутым строем. «В двух шеренгах сила, в трёх — полторы силы, передняя рвёт, вторая валит, третья довершает…». Суворов требовал сохранения строевого порядка даже в самом яростном бою. Строем следовало настичь противника и поразить могучим колющим ударом. Это солдаты оттачивали на плетнях и мешках-манекенах. Добежал — вонзил штык, выдернул, снова вонзил. Суворов сам демонстрировал сноровистую технику штыкового удара. До старости принимал участие в учениях.

В ноябре 1761-го подполковника Суворова назначили командующим Тверским драгунским полком вместо тяжко заболевшего полковника де Медома. «Сего подполковника к тому способность ему, генерал-майору, весьма известна, на которое его представление данным ордером и приказано подполковника Суворова для командования тем полком определить», — писал Берг.

Автор: Арсений Замостьянов

Добавить комментарий